Статьи Алфёров Игорь
75
Хуже всего, когда супервизор и непосредственный руководитель — это одно лицо, которое уверено в своей правоте, выискивает любые недочёты в работе и документах подчинённых, раздаёт противоречащие распоряжения, постоянно требует отзывов о себе (но исключительно в положительном свете) и почти ничего не понимает в психотерапии.
Дж. А. Коттлер рассказывает о терапевте, который сразу после учёбы стал консультировать подростков. Он сидел в небольшом "помещении" без двери и потолка. Его супервизор, женщина, находилась за стенкой и слышала все его разговоры с клиентами. Всякий раз, когда ей не нравились слова терапевта, она стучала в стенку и делала 134
127
129
107
177
277
Я уже писал, что мы не всегда следуем тем рекомендациям, которые даём другим. И очень болезненным может оказаться осознание, что в кабинете мы такие уверенные, мудрые и находчивые, а дома превращаемся в серую посредственность.
Нас научили быть на расстоянии с клиентами при случайной встрече, чтобы ненароком не смутить их, ведь мы знаем их интимные подробности. Но и клиенты могут разочароваться, обнаружив в психотерапевте обычного человека. Он тоже может о чём-то беспокоиться и нервничать, быть неуверенным и озабоченным. Никто из нас не любит попадать в неловкие ситуации.
Нередко на сессиях с клиентами мы думаем, а то и говорим вслух, что они вредят 219
Со времён учёбы мы знаем, что должны быть беспристрастными и объективными. Нас воспитывали, что это самая главная и необходимая компетенция. Мы должны оставить при себе свои чувства, установки и мораль. Но каждый из нас ведёт свой собственный образ жизни, по-своему думает и переживает, имеет собственные предпочтения и интересы. Более того, многие из нас несут в свет свои идеи о здоровье и благополучии, любящих отношениях и адаптации в обществе. И если мы говорим "правильные" слова, то они будто не нарушают нашу нейтральность. Однако наши особенные взгляды на семейные проблемы, верность, происходящее в мире, наша манера общения в соцсетях транслируют 233
296
265
Случай в балинтовской группе (разрешение на публикацию получено, некоторые сведения изменены для конфиденциальности)
Максим, юнгианский аналитик:
— У меня в работе девушка 18 лет. Не скрою, весьма симпатичная и привлекательная. Хочет разобраться в отношениях со своими родителями: научиться договариваться с ними и отстаивать свои границы, избавиться от былых обид и чувствовать себя уверенно.
Мы проводим сессии онлайн, два раза в неделю, три месяца.
Она очень деликатная и застенчивая, приняла все мои условия без вопросов и торгов. Не пропустила ни одной встречи, не опаздывает, исправно платит. Говорит, что очень много думает о прошедших 413
Чем дольше мы работаем с одним и тем же клиентом, тем более близкими мы становимся друг для друга. И иногда мы стараемся помочь не только клиенту, но и себе.
Чем больше сил вложил специалист, тем эмоциональнее и труднее для него будет завершение терапии. Прощание всегда вызывает горечь невосполнимой утраты. Клиент решил все свои вопросы, познал свои проблемы и ресурсы, научился решать задачи, стал увереннее и сильнее и перестал нуждаться в психотерапии. Он благодарен, радуется собственным успехам и самостоятельности, но тоже печалится разрыву таких добрых отношений, где с ним разделяют чувство облегчения и волнения.
Человек, к которому успел 311
Случай в балинтовской группе (разрешение на публикацию получено, некоторые сведения изменены)
Марина, психоаналитик:
— Молодой мужчина, 24 года. 7 лет живёт с девушкой, планируют детей. Всё было спокойно, но последние полгода она стала требовать свадьбу и статус жены каждый день утром и вечером. Он отвечает, что безмерно любит её, но боится рисковать и остаться ни с чем, так как все законы против мужей. И печальная статистика разводов лишь подтверждает это. Да никаких плюсов для себя в узаконенном браке он не видит. Она предлагала ему брачный договор, умоляла, шантажировала, говорила, что чувствует себя униженной.
С моей помощью он хочет понять, 399
368
327
Случай из практики балинтовских групп (разрешение на публикацию получено, некоторые данные изменены для сохранения конфиденциальности)
Ольга, гештальт-терапевт:
– Девушка, 23 года. Пришла с жалобами на болезненные лесбийские отношения с подругой. Они ссорятся по мелочам, ревнуют друг друга до слёз, соплей и драк, им плохо вместе, но ещё хуже порознь. Обе из модной творческой тусовки писателей, художников, поэтов, музыкантов и актёров.
Мы провели шесть сессий. Клиентка говорит только о своей подруге, а про себя, свои желания и переживания практически молчит. Я обращаю её внимание, что все её слова лишь о подруге, но она никак на это не реагирует. 339
Где-то наша ложь настолько мала, что совершенно безобидна. В других случаях мы предпочитаем не думать о ней, прикрываясь проекцией, интеллектуализацией и другими защитами. "Мы льстим себе и друг другу. Мы преувеличиваем, блефуем, фальсифицируем, утаиваем, говорим полуправду, вводим в заблуждение, чрезмерно упрощаем, опускаем голову и отводим глаза в сторону так мастерски и быстро, что сами не замечаем этого" (Ziyad Marar). Мы обманываем в надежде не обидеть других. Мы хотим защитить себя и приукрашиваем успехи клиентов да свои достижения, старательно "приглаживаем" презентации случаев, прячем свои промахи. Девять из десяти наших коллег уверены в •
336
Случай из практики балинтовских групп (разрешение на публикацию получено, некоторые данные изменены для сохранения конфиденциальности)
Никита, психоаналитический психотерапевт:
– Ко мне пришла бизнесвумен. Яркая, блестящая, очень привлекательная и уверенная. Она успешна в работе и легко управляет людьми. Но близких отношений нет. Боится обжечься, хотя негативного опыта и не припоминает.
Мы провели три сессии. Обговорили правила, она согласилась. Но у меня такое ощущение, что это она их установила, а я принял. И она платит больше других моих клиентов.
Я не очень свободно чувствую себя с ней. Понимаю, что она, вероятно, испытывает 377
Бывает, что мы, удовлетворив запрос клиента, завершили психотерапию на позитивной ноте. А через некоторое время мы узнаём, что клиент обманывал нас или изменения, в которые было вложено немерено сил, исчезли напрочь. Клиенты и их родственники легко приукрашивают и подменяют реальность.
И как измерить результат в психотерапии? Как мы можем узнать, что свидетельства, на которых основана наша оценка, вполне достаточны, надёжны и достоверны.
Мы не можем точно знать, что именно привело к позитивному результату клиента.
Оценки клиентов не всегда могут быть объективными. Но всё же если спросить их, что им помогло больше всего, то можно услышать 338
Случай из практики балинтовских групп (разрешение на публикацию получено, некоторые данные изменены для сохранения конфиденциальности)
Николай, аналитический психолог:
— Полгода я работаю с пациенткой сорока лет. Она жалуется на одиночество и неспособность создать надёжные и любящие отношения. Она ухожена, в нейтрально-деловом стиле. Недавно я стал замечать, что её причёска, макияж, украшения, маникюр становятся не много, но всё же привлекательнее. Теперь она регулярно опаздывает на две-три минуты. Мы как-то неожиданно перешли с одной на две сессии в неделю. Я не помню точно, кто и для чего это предложил. Она явно привлекает внимание, но я почему-то 485
349
295
338
Случай из практики балинтовских групп. Разрешение на публикацию получено, некоторые данные изменены для сохранения конфиденциальности.
На этой встрече никто из участников группы никак не мог определиться с выбором случая для разбора. Мы обратились к опыту Майкла Балинта и предложили одной участниц, которая давно не приносила свои истории, рассказать о её втором клиенте во вторник.
София, экзистенциальный психолог:
— Клиентка, 32 года. Замужем, двое детей, работает на удалёнке дизайнером. Бытовых и финансовых проблем нет. Пришла ко мне за поиском смысла жизни.
Жалуется, что друзей и подруг нет, с коллегами не общается, но, "в общем-то, 384
