Клиенты, находящиеся ближе к пограничному спектру, а также с нарциссическими радикалами очень часто отмечают нейтральность терапевта в процессе работы. Некоторые даже говорят, что не видят в кресле никого, или в их воспоминаниях это всего лишь фигура без лица, или черты лица являются неявными, меняющимися. Во время психотических шубов, клиенты могут даже потерять терапевта из виду, прямо во время терапии. С одной стороны, клиенты с пограничной симптоматикой отмечают нейтральность терапевта как что-то комфортное, не включающее механизм параноидной защиты, что-то защищенное, но с другой это закрывает путь для осознания собственного переноса, отсутствие другого, как конкретного объекта, или сочетания образов, что, в свою очередь тоже описывается как состояние безопасности. "Другой" во мне, "другой" без другого. Клиенты же, приближенные к психотическому спектру отмечают такое отсутствие тревогой, потерянностью, которая в сумме аннигилирует их самих и их личность, поэтому здесь важно обозначать присутствие терапевта, как чего-то поддерживающего, не отрешенного.

Возможно, в восприятии другого как "отсутствующего" есть отражение части дефектного, несформированного эго, которое отражается в терапевте проекцией пустоты. "- Я не могу найти себя самого" - говорят они в этот момент. Как у нарцисса, для которого другой это всего лишь инструмент для удовлетворения своих потребностей и поддержания своей грандиозности, и, соответственно, в нейтральности терапевта он видит с одной стороны кривое отражение себя, пустоту своего заброшенного дома и несостоятельность его игры, а с другой отсутствие другого, с которым надо взаимодействовать, пустота или закрытость мира собственных репрезентаций. Нарциссические пациенты даже могут собирать анамнез своих терапевтов, выискивая пути для манипуляции или же удовлетворения "желаний" терапевта. Мимикрировать под выученные паттерны и врать о своей личности, но в итоге получать только пустоту, пока они не поймут необходимость использования истинной личности. На месте пустого другого - всегда возникают проекции, это и лежит в основе механизма переноса в терапии. И пустота, которая находится на месте терапевта как личности становится невыносимой, и его требуется заполнить хоть какой-то информацией о личной жизни терапевта или о его интересах. Однако в случае с нарциссизмом, в зависимости от нахождения его на полюсах спектра - от невротического до психотического, происходит замена нейтрального терапевта на грандиозного, вызывающего зависть, или же на критикующего, жестокого родителя. Нарцисс проецирует на терапевта свои младенческие фантазмы, паттерны, которые он получил при раннем взаимоотношении со значимым другим, эти фантазмы направлены на спасение младенца от фрустрации. Либо на месте терапевта оказывается тень, продолжение клиента. Именно доля выносимой фрустрации служит толчком к изменению паттерном и развитию личностей, ее связей с собственными репрезентациями и помощи в понимании и развитии собственного переноса на терапевта.

"Отсутствие" терапевта на сессии с одной стороны является комфортным и защищенным состоянием для клиента, потому что он не выстраивает отношение с другим и использует привычную

схему для взаимодействия, как будто выходя за рамки ригидного паттерна я - другой, где ку каждого свои четкие очерченные роли, или заполняя собой все пространство - в случае наличия грандиозного Эго, терапевт как продолжение, как часть.

Так или иначе, стратегия нейтральности в терапевтических отношениях является критериев для формирования процесса терапии на ранних стадиях начала работы. Как будто сливаясь с недостаточно развитым Эго другого, помогая осознать и проинтерпретировать бессознательные моменты психики, проводя интервенции изнутри конструкции взаимоотношений с другим - помогая личности выйти из лабиринта первичных и вторичных защит и взращивать незащищенные части Эго, отделять одну психическую структуру от другой. В процессе терапии у терапевта как будто бы начинает появляться лицо, с этого момента, зародыш Эго также начинает пробиваться внутри клиента, обретая свою форму, собирая репрезентации воедино, интегрируя свою суть и приобретая некоторую пролонгированность и постоянство во времени. Как и черты лица, которые становятся все явнее и явнее, черты того самого Другого, который был невозможен и невыносим из-за осознания собственной дефектности.

Нейтральность в терапии пограничных расстройств является важным критерием проведения сеттинга еще и из-за общей напряжённости и подозрения, близкого к паранойе. Терапевт, нарушающий нейтрально сразу будет расценен как нечто, пытающееся захватить и поглотить, подобно психотической матери - потеря нейтральности, как в одну, так и в другую сторону могут вызывать ненужные аффекты: паранойя, ощущение чрезмерного контроля, наблюдения, страх аннигиляции.