Блокировка процесса взросления по Г. Гантрипу, это процесс, который удерживает личность в состоянии базисной слабости, когда психика принимает решение, что взращивать свое истинное Эго, для процесса взросления которого необходимы объектные связи, — опасно. Быть собой, естественным существом — опасно. Эндопсихическая структура удерживает личность в состоянии базисного страха и даже усиливает и укрепляет это состояние со временем. Причина лежит в природной слабости Эго, когда оно недостаточно развито чтобы начать существовать отдельно, довериться объектам — в прошлом неадекватное окружение и поведение матери, которая чрезмерно сталкивала ребенка с ощущением собственной малости, ничтожности, беспомощности и слабости. Накладывается жесткое табу на проявление слабости. Индивид в этом состоянии не в силах вырастить безопасное чувство своей целостности, постоянно испытывая страх, Виникотт называл это состояние "коллекцией реакций на столкновение".
Формируется представление о том, что быть слабым в этом недружелюбном мире — опасно и тогда надо запретить себе испытывать потребности, если ты не в силах добиться их удовлетворения сам. Такие потребности делают человека зависимым, ребенок начинает страшиться и ненавидеть свою слабость и то, что он нуждается в других, и он начинает относиться к задаче взросления с нетерпимостью к своей инфантильности, незрелости. Ребенок моделирует свой страх незрелости на родительских отношениях нетерпимости и отвержения инфантильности, детскости, таким образом, он начинает прятать, вытеснять и даже лишать возможности к существованию свою первичную зависимость от взрослого, формируя ложное эго "повседневной жизни", которое необходимо для выживания и адаптации к неадекватной среде, но при этом полностью блокирует природную спонтанность и естественное течение либидиозной энергии.

Элементарная целостность природного естества ребенка подорвана, эго оказалось расколото на части, оно теперь функционирует в трех ясно различимых аспектах. Это разные способы функционирования одной и той же психики, которые могут перекрывать друг друга, но остаются явно различимыми и необходимы для того, чтобы выжить, выбирая путь конформистского подстраивания:

Либидинальное Эго — первоначальная часть, испытывающая потребности и нужду, ищущая объект и нуждающаяся в зависимости часть Эго, инфантильная психика остается основой психического функционирования.

Против этого конструкта психика направляет недавно приобретенную под гнетом окружения эго-функцию — антилибидиальное эго. Оно как раз и порождает то самое состояние, в котором естественное взросление становится невозможным, замораживая таким образом инфантильное эго навсегда. Это жестокая, архаичная часть, которая преследует незрелое инфантильное эго, направленное на инфантильную слабость, но не на защиту, а на подавление ее, вызывая страх уничтожения. Именно этот конструкт лежит в основе шизоидных и параноидных реакций, бреда, галлюцинаций - садистическое суперЭго — основа псевдоморали или патологической морали.

Эти две функции вытесняются психикой и могут просматриваться во снах, фантазиях и симптомах, они наполнены садомазохистической составляющей.

Центральное Эго — эго-функция, которая направлена на то, чтобы совладать с внешним миром и требованиями, которые этот мир предъявляет к личности, ища путь безопасности и следования стандартам поведения.

Все садомазохистические феномены являются выражениями глубинного преследования либидинального эго со стороны антилибидиального эго. Ребенок очень рано в своей жизни может жестоко восставать против себя и своей самости, занимаясь самофрустрацией и саморазрушением. Когда начинает понимать, что его естество не помогает, что такая стратегия не приводит к расположению и любви родителя. Часто это провоцирует заболевания - от своих попыток уничтожить ту самую нуждающуюся и зависимую часть себя, неудовлетворенные либидиальные черты, которые необходимы для творческой жизни. Они становятся намного большей опасностью, чем внешний, окружающий мир, который в свою очередь отражает этот страх извне.

Это состояние психики делает все естественные процессы взросления индивида невозможными, блокируя эгосинтонное состояние психики. Трудности реальной жизни, с которыми можно было бы справиться действительно воспринимаются индивидом как непреодолимые из-за ослабляющего воздействия самопреследования и постоянного страха и ненависти себя же самого, основа, которая дает благодатную почву для патологической вины. И постоянного страха наказания, или даже уничтожения, малейшие затруднения воспринимаются личностью как крах и психогенная смерть, а иногда и реальная.

Антилибидиальное эго является идентификацией с сердитым родителем, который относится к либидиальной части как к эгоистичному непослушному ребенку и которого страшатся и ненавидят. Таким образом, психика сама загоняет себя в ловушку невозможности взращивания эго, оставаясь в своем развитии на шизо-параноидно позиции, не в состоянии преодолеть ее и достигнуть депрессивной позиции — позиции сострадания. Ребенок не может обеспечить себя базисным чувством безопасности, потому что это функция объектной связи. Но в детстве объектные связи не приносили ничего, кроме фрустрации, и отсюда психика приняла решение полагаться только на себя. Эту функцию берет на себя центральное Эго, оно становится независимо от потребности в других людях. Для такого развития ясно, что ненависть — единственый путь сохранения существования. Пусть и путем состояния "живой смерти" - отречения от течения естественной либидиозной энергии, потребностей, нужд. Антилибидиальное эго — та самая ненависть, это борьба ребенка за продолжение жить, когда он напуган и не получает помощи.

Этот же механизм лежит и в основе сопротивления психотерапии, главной задачей которой стоит именно взращивание не центрального Эго, как адаптивного механизма, но также ослабление преследующей части эго и одновременное усиление либинального Эго, чтобы психика вышла в гармоничное существование и взаимодействие всех частей, отбросив шизо-параноидальный мир и существование, приняв первоначальную естественную инфантильную самость, которая может продолжить процесс взросления и обрести чувство безопасности, реализовать творческий потенциал и т.д. Но, к сожалению, здесь терапевт сталкивается с непереносимым страхом пациента, что он окажется настолько же небезопасен и бесполезен для пациента, как и значимый родитель в прошлом. А то есть страх столкновения с небезопасностью зависимости и объектных связей.