Вебинар "Быть хорошей. О терапии женщин, воспитанных матерью-нарциссом", состоявшийся 25 июня был посвящен проблеме нарциссизма матерей (не путать с материнским нарциссизмом). Название вебинара “Быть хорошей” выбрано не случайно и говорит само за себя. Это и то, чего страстно хотят пациентки, выросшие в тени нарциссичных матерей, и то, чего ждут и чего не позволяют им матери и зачастую то, к чему неосознанно стремятся терапевты, работая с такими женщинами.

В последнем десятилетии тема нарциссизма стала крайне популярной и востребованной в терапевтическом сообществе. Логично, поскольку само расстройство стало встречаться все чаще, изучаться глубже, да и само общество изменилось - оно предъявляет все более и более нарциссические требования к каждому своему члену. Отвечая ежедневно на этот вызов, мы зачастую чувствуем себя мелкими, несостоятельными или несостоявшимися, мы поддаемся соблазну бежать быстрее, прыгать выше и оставаться при этом красивее всех. Нарциссичная среда истощает и стирает индивидуальности. Нарциссичная мать лишает дочь сил и воли к жизни, не позволяет индивидуальности сформироваться.

При всей распространенности проблемы, наше внимание сосредоточено в основном на носителях патологии (что логично, ибо все внимание должно принадлежать нарциссу) и мало говорим о том, что переживают и какими становятся близкие, особенно дети нарциссичных родителей. При том, что сами нарциссы редко испытывают в помощи и если обращаются за ней, то скорее, чтобы улучшить и исправить людей вокруг себя, но не для того, чтобы понять и разрешить собственные конфликты, а вот люди, выросшие в подобных семьях, очень нуждаются в помощи, и очень благодарно (в плане эффективности терапии) на нее реагируют. За последние два-три года в моей практике женщин с характерными нарушениями стало значительно больше, и я могу с уверенностью сказать, опираясь в том числе на опыт коллег, личный опыт и литературные источники, что и симптоматика и особенности терапии таких пациенток имеют общие истоки и закономерности. По сути, мы можем наметить определенный маршрут и сопровождать по нему наших пациенток с более ясным пониманием проблемы, чем если бы каждый раз начинали поиск заново. Само понимание, что она не одна такая “поломанная”, что многое можно исправить и что другие женщины тоже проходили через это - уже очень терапевтично для пациентки и помогает терапевту оставаться уверенной, принимающей и поддерживающей родительской фигурой, в которой так нуждается пациентка.

Первый вызов, с которым сталкивается аналитический дуэт - это сама диагностика проблемы. Во-первых, дочери матерей нарциссов заимствуют отдельные черты своих матерей и в первом приближении могут быть приняты за носителя нарциссического расстройства, а не за его “жертву”. Во-вторых, осознание и понимание проблемы встречает усиленное сопротивление пациенток, ибо обсуловлено и социальным табу “нельзя плохо говорить/думать о маме” и внутренним чувством собственной плохости, вины, недостойности. И в данном конткексте как раз очень заметна разница запросов, позволяющая дифференцировть нарушение. Иначе говоря, нарцисс приходит, чтобы переделать других, или научиться их переделывать, ребенок нарцисса приходит переделывать себя. Идея о переделывании, коррекции, исправлении всегда лежит на поверхности и имеет хоть и разные, но довольно типичные формы.

Отказаться от этой идеи пациентке сложно, поскольку мысль о том, что она и так хороша по факту рождения отвергается пациенткой, а если принимается, то на уровне сознательного умозаключения, весьма шаткого и неохотно интроецируемого. Таким образом, реальная цель терапии в подобных случаях - принятие пациенткой себя и своей истории, поиск и понимание собственной идентичности, укрепление Я. В каком-то смысле, терапевт инициирует и сопровождает процесс сепарации-индивидуации пациентки. Сложно сказать, насколько успешной окажется такая терапия, однако надежда и основания для благоприятного прогноза как правило имеются. Важно, однако, сохранять достаточно смиренную и принимающую позицию, не перегружая пациентку ожиданиями и не вынуждая ее быть для Вас успешной пациенткой. Именно в описываемых случаях высок риск поддаться терапевтическому нарциссизму, так как тенденция стать хорошей и удовлетворить наконец-то холодную и отстраненную мать, транслируемая пациенткой может быть весьма соблазнительной для терапевта, желающего причинить добро пациентке.

Таким образом, в течение всего процесса пациентке предстоит проходить через тернии и омуты травмирующего прошлого, а терапевту - балансировать на грани между отстраненностью и поглощением пациентки, между стремлением взять и наладить жизнь пациентки согласно своему видению и попытками переложить на пациентку собственную ответственность. По сути, чтобы помочь пациентке быть хорошей, нам самим нужно оставаться достаточно хорошими, не завышая своих возможностей до грандиозной степени и не обесценивая свою работу до ничтожности.